afrika_sl

— Ребят, до Северска можете подвезти? У нас тут раненых двое.
— Не, не можем.
— Да мы заплатим, деньги есть.
— Бензина нет.
Хм-м-м…. Вот типичный украинец. Если русский обычно при вранье смущается, то этот врёт нагло, в глаза, с удовольствием. Не боится. Оружия на виду у нас нет, двое раненых, Зил же совсем не устрашающего облика. По голосу Скифа заметно, что он героическим усилием воли подавил желание достать пистолет.
— Да мы заправим, не вопрос.
— Совсем нет, ни капли! До заправки не доедем.
— А как же вы уезжать собрались?
— Кум привезёт, попозже.
Вот же мудаки. Ладно, хрен с ними. Идём дальше.

Маховик войны, в полном соответствии с моими прогнозами, потихоньку раскручивался. Обе стороны набирались сил, и бои становились всё ожесточённее. Эхе-хе-х… А ведь ещё в марте всё можно было решить простым словом «Да», сказанным из Москвы местным элитам. В апреле — одним единственным БТРом с триколором, под камерами, в прямом эфире перешедшим границу. В мае — парой батальонов «вежливых людей». И в любой из этих месяцев — простой помощью местным активистам, стоимостью меньше 1 % от сумм, ежегодно выплачиваемых в качестве дани заповедникам маленьких, но чем-то там гордых тожероссиян.

Понятно, что сознательно стрелять по жилым домам, где нет вооружённого противника, или по автобусам с беженцами могут только конченые мрази. Ну, или украинцы