Ирина Никитина

Раздражения привыкшему мыслить эмпирически библиотекарю добавлял еще и тот факт, что эти труды невозможно было категоризировать — книги то были или рукописи. Их кипами выбрасывали на помойку вплоть до 1980-х годов.

Здесь нет виноватых, нет злодеев, есть только израненные души, разбитые сердца и запутавшиеся умы

Однако заметки на полях оставались, без преувеличения, вне поля зрения академических библиотекарей, особенно в Викторианскую эпоху, когда такие записи срезали и выбрасывали при замене переплета, а порой даже выбеливали (именно эта участь постигла маргиналии Мильтона).