Рекс Стаут

Знаете, кого бы я не прочь порасспросить на ваш счет? — поинтересовался он. — Дарвина. Чем вы занимались, пока обезьяна превращалась в человека?

Мьюр — шотландец, а значит, доверия заслуживает не больше, чем англичанин, если не меньше.

Знаете, кого бы я не прочь порасспросить на ваш счет? — поинтересовался он. — Дарвина. Чем вы занимались, пока обезьяна превращалась в человека?

— Знаете, кого бы я не прочь порасспросить на ваш счет? — поинтересовался он. — Дарвина. Чем вы занимались, пока обезьяна превращалась в человека?

Молчание. Кремер изрек:

— Я отнюдь не дурак...

— Всем нам порой так кажется, — снова кивнул Вулф. — Это все яд самомнения. Но страшного ничего нет. Нужно толь­ко всегда держать под рукой противоядие.

Фриц принес мне теплую тарелку, судок с тушеными утятами и блюдо с картофелем, запеченным с грибами и сыром.

Когда мы расправились с утятами, картофелем, салатом, печеными грушами, сыром и кофе, Вулф благодарно хрюкнул и отодвинул кресло назад.

Капитан Диксон то ли проворковал, как влюбленный голубок, то ли хрюкнул, точно опоросившаяся свинья

— Мистер Вулф требует десять тысяч! — одним духом выпалил Ллевелин.

— Правда? — хохотнул Фрост-старший. — Видит бог, я бы и сам от таких денег не отказался. Кстати, было время... Впрочем, это уже древняя история. — Он посмотрел на Вулфа и по­интересовался: — И зачем вам десять тысяч долларов, мистер Вулф?

Вид у Вулфа был угрюмый, он понял, что болтовня Фроста засасывает, как трясина, и произнес низким, зловещим тоном:

— Чтобы положить их на свой банковский счет.

— А зачем вы вообще работаете? Не ради же заработка.

— Конечно нет. Работаю, потому что нравится. Глупо ничего не делать.