Владимир Ильин

В тени высокой беседки, на ухоженной лужайке, кипела яростная битва между маленьким серо-полосатым котенком и тоненьким колоском сорной травы. Щелкали зубы на шее противника, ломали хребет когтистые лапки, но коварный противник снова и снова нападал, обидно щекоча нос. Не помогали ни перекаты по траве, ни хитрые броски из-под прикрытия коленок хозяйки, и даже грозный мяв не повергал вражину в ужас — тем достойнее будет победа!

По другую сторону стебелька тоже активно болели за полосатого бойца, но и поддаваться не спешили, с великим удовольствием играя с маленьким найденышем. Все равно до приезда папы оставалось не менее десятка минут. Ника невольно взглянула на часы, позволив котенку вцепиться в стебелек.

— Победил-победил, иди сюда, — подхватила она так и не отпустившего добычу любимца и положила на коленки.

Моя жизнь насчитывает почти пять тысяч дней. Хороших и плохих, интересных и скучных — как и большинство из нас, я не выбирал большую их часть, принимая от жизни утром и отдавая каждую ночь обратно, с благодарностью или упреком. Пока, разменяв третью с половиной тысячу, не осознал, что дни можно создавать самому. Для себя и других. А еще чуть позже я начал их продавать

Видишь самую дальнюю сумку?

— Эту какую?

— Которая самая пыльная.

Оценив слой пыли пальцем, я уверенно вцепился в баул зеленого цвета с грязно-желтыми разводами.

— Вижу!

— Тащи на центр комнаты. Ага, молодец, а теперь открой.

— А там точно трупа нет?

— Будешь кривляться — появится.

Я все выучил. — Вопрос я пропустил мимо ушей и демонстративно закрыл себе глаза. — Спрашивай!

— Серьезно? — неподдельно удивился тот. — В смысле — молодец! Понял что-нибудь?

— Ну… там слова сложные, — неохотно признался, — но я их все равно выучил.

— Тридцать шесть страниц, — листнул он книжку в самый конец. — Силен. Давай тогда с самого начала.

«Методические указания по развитию энергетики для младшего сержантского состава». Город Москва, тысяча девятьсот восемьдесят седьмой год. Страница один. Аттестация на уровень «новик». А что такое «методические»?

— Вам рассказывали сказку про Иванушку и Кощея Бессмертного?

— Ага.

— Вот если бы ему сразу дали методические указания, то в них было бы написано: «Установить маяк на острове с одиноким дубом. Покинуть двухкилометровую зону. Осуществить бомбометание по пеленгу маяка». И все, нет ни дуба, ни сундука, ни утки, ни яйца, ни иглы, ни Кощея.

— Круто! А что такое «маяк», «пеленг» и «бомбометание»?

— Это… Не верти мне нервы, мелкий! «Методические» — значит только то, что нужно делать и знать, чтобы делать.

— Федя, я понятия не имею, кто такая Георгиева Елена Васильевна, но она сегодня же должна лежать в отдельной палате интенсивной терапии под личным надзором целителя.

…

— Федя, ты просто не знаешь, чей телефон сейчас высветился на определителе. А я знаю! Я жить хочу, Федя!

Парень… ты это… Давай я тебе деньги верну, а? Ты другую машину найдешь?

— Не-не-не, — возмутился я, — где я другого таксиста сейчас найду? Мне уже медведей кормить пора.

— Не надо, пожалуйста, — задрожал мужской голос.

— Но я должен, это ведь мои медведи.

— Н-не мной, п-пожалуйста.

— Так я вами и не буду, я котлетами. Из мяса!

Хочешь понимать девочек — учи квантовую физику, — наставительно поднял палец вверх наш скрипач.

— А с чего лучше начать? — заинтересовался Паша.

— С переодевания, — разогнал я их, указав на сундуки с одеждой. — Нас уже время поджимает, а там, за стенкой, вообще может не освободиться.

закрыл глаза, склонил голову чуть набок и… решил поздороваться. То есть представил рядом с рукой маленькую грустную лягушку и молча сказал ей: «Привет!» А когда она промолчала — лягушки вообще неразговорчивые — погладил ее пальцем. Тронул — и что-то почувствовал. Открыл глаза, ожидая увидеть край банки — а ладонь моя в воздухе парит… Показалось… наверное. Закрыл глаза — и снова попробовал… Она шершавая… как ботинки у заведующей, коричневые такие. Я вновь открыл глаза и тронул то же самое место — ничего. Закрыл один глаз — ага, вот она! Только вот провел пальцем — и что-то совсем она на лягушку не похожа, как по горке палец прошел. Как же ты выглядишь? Сощурился до рези в глазах, продолжая водить рукой по шершавым линиям, но так и не увидел его облик. Выходило, что оно совсем не лягушка, скорее облачко, прижатое к дальней стенке. Оно легко нажималось, если надавить пальцем, но почти сразу оказывалось как раньше — а дальше я проверять побоялся, помня про ремень.

— Есть! Шершавое и как облако. А еще оно плывет вверх.

— Точно? — недоверчиво уточнил дядя Коля.

— Оно еще такое… Не холодное, не горячее… Оно доброе! Ему… любопытно? — с удивлением понял я.

— Не ему, а тебе. Это отражение тебя в Силе, — поправил меня потеплевший голос.

— Так, значит, у меня получилось? — с надеждой, горя глазами, повернулся я к соседу.

— Получилось. Ты молодец!

Надеюсь, к утру дядька про ботинки забудет. Так и получилось — наверное, еще и потому, что ночью к нему заявилась нянечка и меня выставили на полчаса в коридор. Походив под дверью и окном и прислушиваясь к длинным стонам, поначалу подумал — пытает дядька вражину. А как встретил потом раскрасневшуюся и довольную нянечку в коридоре, сразу все понял. Сахар мой ели.

хотеть мороженого — это уже признак серьезного повреждения головы, так что дальше я гонялся за зверем не с целью накормить, а с целью пометить (наклейкой) и сообщить врачу (а иначе как он разберется, они ж одинаковые все). В общем, догнал, прикрепил на лоб и с довольным видом пошел к ограждению — выбираться обратно в парк и искать врача. Обратно ведь никак не залезть — голая стена в три метра. Разве что на тигра встать, но они почему-то совсем подходить боялись, особенно после того, как я за их товарищем бегал.