Евгения Сафонова

лабиринта зла не бывает выхода. Чем отчаяннее ты пытаешься выбраться, чем больше мечешься во тьме, тем скорее отдаляешься от спасения и стремительнее тонешь во лжи самому себе. Ведь предпочтение одного тёмного пути другому тёмному пути – не выбор. Ты можешь достичь центра, ты можешь упасть на дно и оттолкнуться от него, но после уже бесполезно выбираться из мрака через мрак: нужно поднять голову и увидеть проход там, где над пеленой тьмы ждёт свет.

Воистину нет ничего страшнее толпы… В ней не найдётся ни одного, кто услышит, ни одного, кто проявит милосердие, ни одного, кто просто подумает.

Умеем ли мы любить кого-то кроме себя, Альдрем?

Слуга неуверенно приблизился к креслу.

– Простите?..

– Все мы хотим любви. Хотим, чтобы нас любили. Но кто мы? Эгоисты, каждый из которых думает лишь о себе. Даже любовь наша эгоистична. Мы делаем кого-то счастливым потому, что это делает счастливыми нас самих. Когда нас покидают, мы жалеем себя – бедных, несчастных, одиноких. Тот, кто готов жертвовать, кто умеет по-настоящему скорбеть, из-за чувств своих становится уязвим, чем окружающие эгоисты спешат воспользоваться. – Бокал к губам он подносил со смешком, прозвучавшим почти неловко. – Мир не может быть идеальным, пока в нём не живут идеальные люди. Но достаточно добавить в идеал всего одного эгоиста, и он обратит блаженство в кошмар.