Беззаботные годы
- Auteursrechteigenaar
- Издательство «Эксмо»
Impressies
- kittymaradeelde een impressie4 jaar geleden
👍De moeite van het lezen waard🌴Mooi tussendoortjeБыло лето
Я сначала было подумала, что оно написано давным-давно. Ибо стиль повествования очень вписывается в старую литературу. А потом читаю про оргазмы и фригидность, про романтические чувства между женщинами. Причем, не вскользь упомянуто, а сказано прямым текстом, так себе позволяли писать в давнее время, пожалуй, лишь немцы или австрийцы. И тогда сразу подумала: "Тааак, чую какой-то подвох." Пошла смотреть библиографию, и точно. Сделано в 90-е гг. прошлого века. Впрочем, истории это ни разу не повредило. Вообще по тематике и структуре книга очень напоминает "детскую книгу" байетт, которую я тоже люблю. Но казалеты сделаны, естественно, раньше.
Книга так-то сплошной речитатив обыденных дней одного большого английского семейства, неторопливого следующих буквально один за другим. С малейшими подробностями, чуть ли "а вот какого цвета жена старшего сына выбрала себе нижнее белье в одном крутом дамском салоне". И кто-то скажет, что это занудство, но лично я проглатывала страницу за страницей просто взахлеб. Потому что вообще люблю семейные саги, а тут еще и авторский слог исключительно замечательно лег на душу.
Итак, перед нами предстает семейство английских коммерсантов казалет и прочей публики (более дальней родни, друзей и слуг), которая так или иначе крутится в их орбите. Папаша, мамаша и дочь - старая дева, обитающие на лоне природы в фамильном доме. И три женатых сына, живущие своими домами. И говард успевает описывать всех-всех-всех. Поэтому можно увидеть различные семейные стратегии, прежде всего. Ибо в каждой отдельной ячейке в общем улье свои нравы, свои заморочки, своя сексуальная жизнь, свои взгляды на воспитание детей, то есть все они разные, несмотря на кровное родство. Помимо этого маленькие, большие и старенькие казалеты имеют свои характеры, мечты, устремления, но войны не хочет никто. Дело-то происходит в том самом роковом 1937-ом году, когда жизнь на британских островах в очередной раз становится не сахар.
Причем! Это меня не удивило, в общем-то, ибо такое поведение вполне вписывается в ментальность нации (ведь в свое время там погуляли предки французов, немцев, скандинавов разных мастей), не желая войны, казалеты основательно, с полной серьезностью готовятся к ней, то есть делают съестные и различные другие припасы, прикидывают, где разместят беженцев, как будут действовать в случае бомбежек, как вообще обустроят жизнь, вызывают старую гувернантку для детей, ибо неизвестно вернутся ли в лондон в ближайшее время. Фундаментальное отношение к грядущей проблеме, находящей в состоянии вероятности, совершенное невозможное в случае да тех же восточных славян. Разве смогли бы наши люди массово повести домашних питомцев на усыпление, потому что страна на военном положении, введена карточная система и так далее? А англичане это сделали. Так же выстраивались в германии очереди на усыпление кошек и собак, когда власти повысили налог на содержание домашних животных в 1926-ом году.
Что еще. Конечно, интересно было читать про разные порядки и отношения в семействах трех братьев и отца казалет. У кого-то жена считает секс - адом, у кого-то прекрасные душевные отношения. Среди детей есть любимчики и так себе, а у кого-то так вообще нарисовалась мачеха. Дети очень разные, и временами больше похожи на дядю, чем на маму и на папу, не только внешне, но и внутренне. То есть множество-множество различных генетических комбинаций.
Больше всего в первой книге, пожалуй, обратила внимание на старых дев. Дочь казалетов, которую родители держат при себе, чтобы было в хозяйстве, для их удобства. Нет, они не обижают ее, никоим образом не стесняют материально, но почему бы не поощрить ее устроить личную жизнь? Дичайший эгоизм.
Есть там еще две тетушки- сестры хозяйки дома, одинокие и оставшиеся на склоне лет на попечении родственников, как приживалки. Ладно хоть не нищие, а с каким-то личным состоянием. Однако, все равно невеселое зрелище.
Но печальнее всего было читать о старенькой гувернантке, которая всю жизнь нянчилась с эгоистичным отцом, не позволившим ей выйти замуж за любимого человека. А тот вскоре погиб на войне, и больше никого у нее не случилось. И мыкается бедная старушка, живет на съемных квартирах, на всем экономит и хранит письма от любимого, с которым ее жестоко разлучили. Зато папаша нормально так поездил на ней до своей кончины, и, наверное, считал, что все идет как надо. Он - благодетель для своей дочери. Хорошо, казалеты прикипели к ней душой и по ходу назначили членом семьи, то есть появился шанс не голодать и заиметь свой угол. Впрочем, у них такое же отношение было вообще ко всем слугам: к кухарке, к горничным, к шоферу, к конюху. Есть в этом какая-то ответственность, от которой делается приятно. - Саша Слабарьdeelde een impressie4 jaar geleden
👍De moeite van het lezen waard🌴Mooi tussendoortje🚀Verslavend🐼SchattigПредставьте такой коктейль: неспешность, уют, семейность. А ещё добавьте приправу в виде предгрозового ощущения войны - и получите этот роман. Но будьте осторожны: он забирает много времени!
- Ольга Ларинаdeelde een impressie6 jaar geleden
👍De moeite van het lezen waard🔮Verborgen diepten💧TranentrekkendДушевная неспешная книга о большой семье со своим радостями, тайнами и надеждами
Citaten
- Dayanaciteerde uit4 jaar geleden
«Нельзя жениться на девчонке, голова у которой забита другими вещами. Плох тот брак, который женщина не считает своей единственной карьерой». - Настя Коваленкоciteerde uit5 jaar geleden
Вот так в самые важные моменты жизни все стараются не мешать, и в итоге ничего о них не знают. - alkutskayaciteerde uit5 jaar geleden
Весь обед, на который ему даже глядеть не хотелось, Кристофер просидел, мучаясь тошнотой. Он всегда с трудом переносил поездки в машине: когда он снимал очки, у него раскалывалась от боли голова, когда надевал их – начинало укачивать. Хорошо еще, за рулем сидела мама. Хуже бывало, когда машину вел папа, потому что он всегда выставлял Кристофера болваном и слабаком и злился из-за каждой остановки, а Кристофер боялся, что его стошнит прямо в машине и неизбежно разразится жуткий скандал. Порой ненависть к отцу вспыхивала в нем с такой силой, что он представлял, как отец падает замертво или в него ударяет молния и он хотя и не умирает, но не может больше выговорить ни слова. И конечно, от этого Кристофер сразу чувствовал себя чудовищем и сгорал от стыда. Но обычно он воображал, как делает что-нибудь удивительное – вернее, довольно заурядное для большинства людей, но недоступное ему, – и делает настолько хорошо, что отец говорит: «Ну надо же, старина Крис! Это было превосходно. Я думал, так не умеет никто, а тем более ты!» Он бы купался в лучах восхищения, а его отец иногда небрежно обнимал бы его за плечи жестом, который у мужчин означает глубокую привязанность, а может, даже и любовь, только о ней упоминать ни в коем случае нельзя. Порой ему представлялось, как отец язвит и отпускает уморительные шутки в адрес кого-нибудь другого и призывает его посмеяться вместе с ним. Это была своего рода отвратительная роскошь: сразу же устыдившись, он еще долго чувствовал себя виноватым. Как он мог согласиться наблюдать или даже участвовать в этом действе только потому, что перестал быть жертвой, если прекрасно понимал, насколько это мучительно? И он опять наполнялся ненавистью к отцу и к себе – за то, что искал одобрения такого негодяя. Наверное, и сам он омерзителен, а значит, нет ничего странного в том, что отец продолжает срывать на нем злость. Ведь это же правда, ему из рук вон плохо дается все то, что ценит папа: спорт, игры, даже сборка моделей аэропланов и математика. И рассказывать истории он не умеет, и шутить, и вечно что-нибудь сбивает или роняет – как рохля-теленок в посудной лавке, сказал отец на прошлой неделе, когда он раскокал сахарницу. В последние три года он начал заикаться, особенно когда его о чем-нибудь спрашивали, поэтому теперь он просто старался делать все, как хотел отец, например, грузить вещи в машину сегодня утром и не говорить ни слова. Он привык
