Юби

попробуй это холопье племя распознать — шиш распознаешь. Люди как люди. Но вот они вдруг начинают с умилением вспоминать своих прежних хозяев, и тут уж холопье нутро так и прет. Или когда начинают их же высмеивать, чувствуя, что уже можно, и не умея иначе откреститься от них

Беда в том, что не хватает вам ширшины взглядов, дорогие товарищи палачи

Может, не только фантазии и мечты, но и беда делает нас людьми? Это же, не дай бог, какая беда нужна, чтобы всех нас и — людьми?

Все люди, которых не распирают фантазии и безумства — нормальные люди, и все они — сплошь уроды

мир держится и живет в будущее упрямыми безумствами мужчин

книга про беду должна быть веселой, а если и не веселой, то уж точно — легкой

Гибли не лучшие (хотя лучшим всегда труднее извернуться от гибели) — под ударом мог оказаться любой. Не было алгоритма спасения, и это порождало особую породу — угадчивых и гибких.

любая власть врет, крадет и злодействует, но всегда старается тишком. Им тож боязно: спросят ведь — не обрадуешься… А вот если спросить некому и в злодействах повыш макушки, тогда — беда…

Он не знал, что тоскует, потому что не знал этого слова, — он чувствовал какую-то сквозную дыру внутри, а через эту дыру улетало из него все радостное, что только ни появлялось.

как увидишь, что летит самолет через все границы и его никто не сбивает, так и знай — начались чудеса…