Гостья

Мне все равно, какой у тебя голос, мне дороги твои слова. Не имеет значения, как ты выглядишь в этом теле, твои поступки говорят сами за себя.

За многие тысячелетия люди так и не разобрались в том, что такое «любовь». Что в ней от тела, а что — от разума? Что по воле случая, а что предначертано судьбой? Почему идеальные браки рушатся, а неподходящие пары живут в любви и согласии? Они не знали ответов, и я не знаю. Любовь просто есть, и все.

Безусловно, в этом мире смешалось все самое возвышенное и самое низкое — самые удивительные чувства… и самые низменные пороки, самые мрачные злодеяния. Вероятно, это закономерно: без минусов не существует плюсов, без горя — радости.

Любовь, что мы испытывали к Джареду и Джейми, казалось, будет длиться вечно. Я попыталась понять, по силам ли смерти разрушить нечто настолько яркое и жизнестойкое. Возможно, любовь останется жить с Мелани в каком-нибудь сказочном месте с жемчужными вратами.

Летучие мыши выражали скорбь при помощи тишины – они не пели неделями, и тоска по музыке заглушала боль утраты.

Если бросить лягушку в кипящую воду, она оттуда выпрыгнет, – объяснил Джеб. – А вот если посадить ее в кастрюлю с прохладной водой и поставить на медленный огонь, лягушка не догадается о том, что происходит, пока не станет слишком поздно. Вареная лягушка. Простой пример, как постепенными действиями добиться своего.

Летучие мыши выражали скорбь при помощи тишины – они не пели неделями, и тоска по музыке заглушала боль утраты.

Ты что будешь? — спросила я Иена. — Ничего. Дай покайфовать: хоть посмотрю, как ты делаешь что то для себя. В кои то веки.

Тело — мой дом, мой конь, мой пес. Что делать мне, если умрешь? Где мне прилечь, Как мне скакать, С кем дичь ловить? Как же мне быть без скакуна, что резв и горд? Как же понять чертополох или клад впереди, Раз тело, мой пес умный, издох? Как там вверху, на небесах, без крыш и дверей ветер в глазах, как прокатиться на облаках? Мэй Свенсон

у любой, даже самой отважной, Души есть свой предел