Утверждение правды

«В такой день умирать обидно… В солнечный день обидно, в дождливый противно, в морозный холодно. Единственный выход, чтобы быть довольным — жить вечно»…

— Да, погода… — скосившись в окно, тускло усмехнулся духовник. — В такой день умирать обидно… В солнечный день обидно, в дождливый противно, в морозный холодно. Единственный выход, чтобы быть довольным, — жить вечно.

Великолепно, — тихо проворчал Кифер Буркхард, идя за Императором по коридору чуть впереди Курта. — Теперь расследованиями государственных преступлений занимаются скучающие одинокие вдовы-фаворитки, спекулирующие недвижимостью. Что дальше?
— Беспризорники-преступники со Знаком? — предположил Курт, и тот, на миг обернувшись, вскользь усмехнулся.

концентрирующееся в городах крестьянство, получая за свой труд известную плату, имеет все же менее, чем необходимо для удовлетворения основных потребностей (а к основным я отношу также и досуг или хотя бы свободное время, не посвященное стяжанию средств на пропитание, ибо именно при таком условии средний обыватель ощущает себя хотя бы частично удовлетворенным

«Болонский университет. Возник на основе болонской юридической школы (основана в XI столетии). Преподаватели и студенты университета неподсудны местным судебным органам, им открыт доступ для поездок в любую страну. Ректорат избирается студентами, среди преподавателей есть женщины.
Три высших факультета. Теологический (дает право занимать в дальнейшем высшие церковные должности). Юридический, один из лучших в мире (римское право и церковное право). Медицинский. Окончивший один из факультетов получает степень доктора (теологии, прав или медицины) и становится профессором.

Как и любой неофит, ты святей Папы стократ.
— Благо сейчас это несложно.
— Это и прежде было не особенно тяжко, — отмахнулся Курт. — С Папами католическому миру в последнее время вообще как-то хронически не везет в смысле святости

Карл не отличался особенным благочестием или заботливостью о страдающем простом люде, но одно осознавал четко: имперской казне охота на еретиков не приносит ничего хорошего. Только слепой и глухой мог не провести параллель между шансами на осуждение и размерами состояния обвиняемых — по городам и весям катились волны судебных процессов над теми, чье имущество, будучи конфискованным, могло пополнить кошельки ведущих дознание служителей Церкви, вьющихся подле них светских служб и, разумеется, властелинов тех земель. До государственной казны не доходило порою ни медяка; будучи же невинными, живыми и здоровыми, ныне осужденные подданные могли бы еще не одно десятилетие спокойно заниматься своим делом, уплачивая налог своему правителю, а тот — своему Императору

женщине не избрать себе более удобно расположенное обиталище?

– О, в святые за многие века было записано столько всевозможного сброда, что и это не невозможная вещь,

Subitum est[45], – пожал плечами Курт.