Факультет ведьм: Как достать ректора

Уступать мужчинам надо только в том, в чем сама ничего не теряешь. И не забывай, над мужчиной, даже самым сильным, надо иметь маленькую власть. Его маленькую слабость. В идеале стань его слабостью или найди такую слабость, на которую умело можно надавить».

Дедуля бабулю всегда ревнует. Даже больше, чем она его. Зато всю жизнь душа в душу живут. То она ему в душу, то он ей.

Он противился и сопротивлялся, всячески отнекивался, но я таки его убедила. На тренировках Котэн выглядел так: бандана на голове, пузатые шорты, майка-парашют. Признаться, мне хотелось пойти и переодеть свои скромные штанишки и футболку.

Бабуля, кстати, мое рвение поощрила. Она, хитрая лиса, напросилась к Вилмару погостить и осталась на неделю. Всю эту неделю ходила и говорила, что я могу потерять, если начну снова выпендриваться. Да, она так и сказала. А перед тем как уехать, пригрозила, что, если в течение полугода она не спляшет на нашей свадьбе, запрет нас в спальне на неделю, чтобы мы точно не отвертелись.

И я бы на это возразила, но… Моя бабуля подслушивала и подглядывала, стоя за изгородью, пока мы отношения выясняли. Котэн Мурмяукович тоже. В общем, выкрутиться не получилось.

Касаемо лорда фон Линера… Вилмара… Я продолжала упираться и отрицать вообще все, что только могла. Правда, недолго я отрицала. Ровно до того момента, как на пороге его дома увидела блондинистую эльфийку. Не знаю, что конкретно дало толчок моим дальнейшим действиям… Бабуля с широченной улыбкой назвала это ревностью, но я же все отрицала. Так вот, эльфийка с соблазнительной улыбкой что-то вещала Вилмару. Сама она была одета… Да почти раздета она была, вот.

Мне не пришло в голову ничего лучше, как подойти к Вилмару, поцеловать (по своей инициативе!) и сказать (я была не в себе!): «Привет, дорогой».

В шоке были все. Бабуля, стоящая на балконе, Котэн, стоящий рядом с бабулей, я — от самой себя, Вилмар… Шоком это сложно назвать. Эльфийка же одна сохранила речь. Топнула стройной ножкой, нос наморщила и, ругаясь, убежала прочь. Мне убежать не дали, хоть я и порывалась это сделать.

Собственно, после этой роковой ситуации все изменилось в корне. Я признала, что этот коварный обольститель мне небезразличен, но о словах любви говорить не спешил ни он, ни я. А куда спешить? У нас еще полгода есть.

— Владлена, — меня вырвал из раздумий тихий голос Вилмара, — ты в этом пойдешь?

В этом? Пойдешь? Куда? Ах да… Ресторан. Он наглым образом выманил у меня согласие на поход в ресторан. Он меня пытал! Поцелуями.

— А что тебе не нравится? — За актерство мне премию можно давать.

Я сидела в том, в чем и медитировала. Спортивные штаны и футболка. Вилмар с интересом прошелся взглядом по моему наряду, пожал плечами и сказал:

— Лично меня ты устраиваешь в любом ви

Он противился и сопротивлялся, всячески отнекивался, но я таки его убедила. На тренировках Котэн выглядел так: бандана на голове, пузатые шорты, майка-парашют. Признаться, мне хотелось пойти и переодеть свои скромные штанишки и футболку.

Бабуля, кстати, мое рвение поощрила. Она, хитрая лиса, напросилась к Вилмару погостить и осталась на неделю. Всю эту неделю ходила и говорила, что я могу потерять, если начну снова выпендриваться. Да, она так и сказала. А перед тем как уехать, пригрозила, что, если в течение полугода она не спляшет на нашей свадьбе, запрет нас в спальне на неделю, чтобы мы точно не отвертелись.

И я бы на это возразила, но… Моя бабуля подслушивала и подглядывала, стоя за изгородью, пока мы отношения выясняли. Котэн Мурмяукович тоже. В общем, выкрутиться не получилось.

Касаемо лорда фон Линера… Вилмара… Я продолжала упираться и отрицать вообще все, что только могла. Правда, недолго я отрицала. Ровно до того момента, как на пороге его дома увидела блондинистую эльфийку. Не знаю, что конкретно дало толчок моим дальнейшим действиям… Бабуля с широченной улыбкой назвала это ревностью, но я же все отрицала. Так вот, эльфийка с соблазнительной улыбкой что-то вещала Вилмару. Сама она была одета… Да почти раздета она была, вот.

Мне не пришло в голову ничего лучше, как подойти к Вилмару, поцеловать (по своей инициативе!) и сказать (я была не в себе!): «Привет, дорогой».

В шоке были все. Бабуля, стоящая на балконе, Котэн, стоящий рядом с бабулей, я — от самой себя, Вилмар… Шоком это сложно назвать. Эльфийка же одна сохранила речь. Топнула стройной ножкой, нос наморщила и, ругаясь, убежала прочь. Мне убежать не дали, хоть я и порывалась это сделать.

Собственно, после этой роковой ситуации все изменилось в корне. Я признала, что этот коварный обольститель мне небезразличен, но о словах любви говорить не спешил ни он, ни я. А куда спешить? У нас еще полгода есть.

— Владлена, — меня вырвал из раздумий тихий голос Вилмара, — ты в этом пойдешь?

В этом? Пойдешь? Куда? Ах да… Ресторан. Он наглым образом выманил у меня согласие на поход в ресторан. Он меня пытал! Поцелуями.

— А что тебе не нравится? — За актерство мне премию можно давать.

Я сидела в том, в чем и медитировала. Спортивные штаны и футболка. Вилмар с интересом прошелся взглядом по моему наряду, пожал плечами и сказал:

— Лично меня ты устраиваешь в любом ви

Он противился и сопротивлялся, всячески отнекивался, но я таки его убедила. На тренировках Котэн выглядел так: бандана на голове, пузатые шорты, майка-парашют. Признаться, мне хотелось пойти и переодеть свои скромные штанишки и футболку.

Бабуля, кстати, мое рвение поощрила. Она, хитрая лиса, напросилась к Вилмару погостить и осталась на неделю. Всю эту неделю ходила и говорила, что я могу потерять, если начну снова выпендриваться. Да, она так и сказала. А перед тем как уехать, пригрозила, что, если в течение полугода она не спляшет на нашей свадьбе, запрет нас в спальне на неделю, чтобы мы точно не отвертелись.

И я бы на это возразила, но… Моя бабуля подслушивала и подглядывала, стоя за изгородью, пока мы отношения выясняли. Котэн Мурмяукович тоже. В общем, выкрутиться не получилось.

Касаемо лорда фон Линера… Вилмара… Я продолжала упираться и отрицать вообще все, что только могла. Правда, недолго я отрицала. Ровно до того момента, как на пороге его дома увидела блондинистую эльфийку. Не знаю, что конкретно дало толчок моим дальнейшим действиям… Бабуля с широченной улыбкой назвала это ревностью, но я же все отрицала. Так вот, эльфийка с соблазнительной улыбкой что-то вещала Вилмару. Сама она была одета… Да почти раздета она была, вот.

Мне не пришло в голову ничего лучше, как подойти к Вилмару, поцеловать (по своей инициативе!) и сказать (я была не в себе!): «Привет, дорогой».

В шоке были все. Бабуля, стоящая на балконе, Котэн, стоящий рядом с бабулей, я — от самой себя, Вилмар… Шоком это сложно назвать. Эльфийка же одна сохранила речь. Топнула стройной ножкой, нос наморщила и, ругаясь, убежала прочь. Мне убежать не дали, хоть я и порывалась это сделать.

Собственно, после этой роковой ситуации все изменилось в корне. Я признала, что этот коварный обольститель мне небезразличен, но о словах любви говорить не спешил ни он, ни я. А куда спешить? У нас еще полгода есть.

— Владлена, — меня вырвал из раздумий тихий голос Вилмара, — ты в этом пойдешь?

В этом? Пойдешь? Куда? Ах да… Ресторан. Он наглым образом выманил у меня согласие на поход в ресторан. Он меня пытал! Поцелуями.

— А что тебе не нравится? — За актерство мне премию можно давать.

Я сидела в том, в чем и медитировала. Спортивные штаны и футболка. Вилмар с интересом прошелся взглядом по моему наряду, пожал плечами и сказал:

— Лично меня ты устраиваешь в любом ви

— Владлена, все свои выкрутасы здесь, перед воротами, оставь, и не смей позорить мое имя! — дал последнее наставление отец, пригрозив напоследок пальцем.

А Владлена не крайняя, Владлена – жертва обстоятельств.
Правда, обстоятельства сама создала, но это уже уточнение, которое необязательно использовать.

Все в зале, двигайтесь с нами, чтоб сотрясались сами мы, стены и пол. Все знаем, это экзамен, на дом нам задан хип-хоп, хаус и рок-н-ролл

Короче, когда ты в лесу, ты становишься частью леса.
Весь, без остатка. Попал под дождь – ты часть дождя.
Приходит утро – часть утра.
Сидишь со мной – становишься частицей меня.
Вот так. Если вкратце.
Харуки Мураками. Кафка на пляже

Заботясь о счастье других,
мы находим своё собственное.
Платон