Израненные

Драко поднёс сигарету к губам и, взмахнув палочкой, заставил кончик затлеть. Гермиона внимательно проследила за тем, как он затянулся, а потом как заставил струю дыма вылететь в приоткрытое окно. Повеяло горечью сигарет, и Грейнджер поморщилась, теперь понимая, почему от него так пахло, но… « Драко Малфой и маггловские сигареты?»

Девушка сжала зубы, ощущая боль в затылке и позвоночнике, и вдруг мужские, влажные губы накрыли ее. Чужое дыхание обожгло лицо, а язык попытался напористо втиснуться меж девичьих губ. Гермиона была готова разрыдаться, настолько сильны были ее эмоции. Голову изнутри пронзило вспышкой боли, как иногда бывало на сеансах в Мунго, и девушка судорожно вздохнула через рот. Малфой же подумал, что она сдалась, и без промедлений ворвался в ее рот влажным твёрдым языком.

Драко, болезненно поморщившись, поставил руки с двух сторон от Грейнджер, сжимая ладони на холодном выступе раковины, и склонился над ней, заставляя ещ

Кожа на предплечье была разодрана, а из раны сочилась кровь, стекая по его руке на кафе

А если у меня не будет метки?»

Мысль, возникающая до этого, пронзила его насквозь, и он потянулся трясущимися пальцами к пуговицам на манжетах рубашки. Одна, вторая, и Драко задрал белую ткань к локтю, оголяя предплечье. Потускневшая после смерти Реддла чёрная метка уродливо расползлась на его коже, вызывая лишь отвращение.

…директор Макгонагалл спрятала улыбку за высоким бокалом шампанского. « Хоть и взрослые, но все еще такие дети», — подумала она, смотря на слившихся в быстром поцелуе Драко и Гермиону.

Он прекрасно помнил взгляд Драко тогда, у Хогвартса, когда Поттер прибежал с известием о том, что Гермиону надо скорее левитировать к созданному порталу, а Малфой срывающимся голосом заявил, что ему с ними нельзя, ведь он не принадлежал светлой стороне. Гарри тогда, наверное, впервые увидел столько эмоций на лице вечно высокомерного Драко. Боль, волнение, страх, любовь. И Поттер был уверен, что правильно расшифровал палитру чужих чувств, ведь точно так же на погибших или раненых смотрели их родственники в Большом зале.

« И все равно я люблю его».

Радость ударила в солнечное сплетение. « Слава Мерлину, с ним все в порядке», — облегченно подумала Гермиона и немного неуклюже развернула метлу в сторону выхода из Выручай-комнаты. — « Может, мы все-таки сегодня выживем?»

Они стояли друг напротив друга впервые за последний год. Их лица были в пыли и саже, одежда потрепана, но глаза... Глаза обоих говорили о многом.

В них можно было найти море печали, злости и борьбы. Его все также были серыми, а ее неизменно карими, но теперь это были глаза взрослых, прошедших через многое, людей.

— Ты выжила, — неожиданно произнес Драко, медленно направляясь к ней.

— Пока что да, — пожала она плечами, зачарованно наблюдая за тем, как он приближался. — А ты не сдался.