Мы вышли покурить на 17 лет...

Любимая его поговорка: «Выигранный бой — несостоявшийся бой». В этой версии Олег Григорьевич абсолютный чемпион. Что ни случись, утрется и пойдет дальше — непобежденный. А так, по обычным человеческим понятиям, он, конечно, задрот и лузер.

Берлинская зима выглядит как харьковская пасмурная осень. Нет, конечно же, случается, что и в Берлине выпадает снег, тогда немцы бормочут: «Eto zhe, bljat, kakaja-to Sibir», но в целом мягкая там зима, с утренним инеем и вечнозеленой травой…

Майский ветер обдувает Олега Григорьевича позабытым курортным теплом. На миг представляется, что неподалеку море. «Олежка, а может, тебе еще на грудь нассать, чтоб Ялтой пахло?»

А потом я стал удалять тебя, как осколки.

Я благодарен тому событию. Оно снова вернуло меня в зазеркалье, из которого я так опрометчиво сбежал.

С Вейдером я стал на темную сторону силы, и дело пошло быстрее

Удивительная пара переступила Славика, как лужу, сошла по ступеням. Их никто не задерживал. Зачем? Они были равны — «братва» и темные. Хищники, воины из разных кланов, которым нечего в данный момент делить.

имелся ввиду мой хвост,

Так часто происходит с русским словом — когда исчезает его смысл, то в порожней оболочке поселяется призрак.

Можно открыть газету и пойти гулять по буквам. Или же взять любую вещь и начать ее неторопливо думать, пока она из цветного существительного не превратится в серое небытие инфинитива.