Еврейская сага. Книга 3. Крушение надежд

Роберт Рождественский написал стихотворение «Отъезд».

Уезжали из моей страны таланты,

Увозя достоинство свое,

Кое-кто

откушав лагерной баланды,

а другие —

за неделю до нее.

Уезжали не какие-то герои —

Впрочем, как понять: герой иль не герой?..

Просто люди не умели думать

строем, —

даже если это самый лучший

строй...

Уезжали.

Снисхожденья не просили.

Ведь была у них у всех одна беда:

«шибко умными» считались.

А в России

«шибко умных»

не любили никогда!..

Уезжали сквозь «нельзя» и сквозь «не можно»

не на год, а на остаток дней и лет.

Их шмонала

знаменитая таможня,

пограничники, кривясь, глядели вслед...

Не по зову сердца, —

ох, как не по зову —

уезжали, —

а иначе не могли.

Покидали это небо.

Эту зону.

Незабвенную шестую часть земли...

Час усталости.

Неправедной расплаты.

Шереметьево.

Поземка.

Жесткий снег...

...Уезжали из моей страны таланты.

Уезжали,

чтоб остаться в ней навек.

«еврейская жена — это не роскошь, а средство передвижения».

Дома он записал их и отправил Рупику письмом.

Отчуждение

Наши дружеские обычаи,

Где же вы в мой тяжелый час?

Отчужденье и безразличие

Окружили меня вместо вас.

Только подал я заявление,

Что уехать хочу в Израиль,

Как возникло вокруг отчуждение,

Старой дружбы пропала быль.

И друзья мои, прежние братья,

За себя испугались вдруг,

И оставили без пожатья

На прощанье протянутых рук.

Я их ждал, собирался проститься,

На прощанье хотел обнять,

Эти милые старые лица

Я мечтал еще раз увидать.

Но молчал телефон, и двери

Ожидали напрасно их;

Привыкал я считать потери —

Отчужденье друзей своих.

Эту горькую неудачу

Не хочу пожелать и врагу.

Не зову, не жалею, не плачу,

Но понять никогда не смогу.

Шкурный страх наш завел обычаи

Отрекаться в прощальный час.

Отчуждение и безразличие

Окружают в России нас.