Книги для лучших и худших времён

Рассказы Капоте — лучшее, что было сделано в краткой форме за многие годы. Я растворяюсь в них

Первый том, дальше которого я честно говоря не продвинулась. Возвращаюсь и перечитываю каждую неделю, теряю строки, забываю и снова вспоминаю. Книга как утраченное время, чтение как процесс — самый важный роман всех времён о воспитании читателя.

Замечательное произведение, храброе обращение и очень впечатляющий монолог. Бакунин — одна из гордостей России, которую так мало осмысляют и цитируют сейчас (и совершенно зря).

Важная книга для каждого пишущего человека.

Бертран Рассел умеет совершенно обо всём рассказывать как об очевидном. Мне очень нравится его лёгкий язык и добрый ум.

Настольная книга по современной культуре и устройству информационных сообществ.

Самая недооценённая, трудная и честная книга Толстого. Откройте её и начните читать — за 100 с лишним лет ничего не изменилось. Знаю, что пророчества Толстого многим не по вкусу, но именно в «Воскресении» становится очевидно, как много в России на рубеже веков делалось вопреки заповедям и здравому смыслу.

Почти все признания в любви — восхитительные, такое счастье — иметь всё это в одном томе.

Книга эскаписта и эмигранта, цимес того, что переживает человек на перекрёстке миров.

А это главный русский роман 20 века, удушающе грустная книга о нескольких поколениях напрасно погибших людей.

Самый массовый советский режиссёр — рассказ от первого лица. Мемуары — не самый любимый мой жанр, но мало кому удаётся рассказывать о советском времени настолько просто, чутко и без опломба.

Гертруда Стайн — моя личная героиня и ролевая модель. А это самая сильная её книга.

Дневники Ивлина Во напоминают, что не только ты мучаешься, страдаешь, терпишь и недоумеваешь.

Главный русский роман, как кажется мне. Бесконечно грустный и бесконечно светлый.

Идеальный проводник в золотой век русской литературы. Лотман — чудесный автор, захватывающий с первой страницы.

Самая главная книга о том, что делать, когда совершенно отчаялся.

Многим не нравится Толстой, когда он начинает морализаторствовать и вещать о главном. Я же его прекрасно понимаю. Путь жизни — книга ошибок, которые так не хочется повторять

Рассказы Сэлинджера куда сильнее и сложнее той самой книги. Я перечитываю их десятки раз.

Ключевые эссе Сонтаг, на которые я часто опираюсь, когда совсе растеряна.

Ничего лучше Пепперштейна в новой русской малой прозе не было. Он офигительно смешной.